«Социальный упырь» Танский
В старые времена упырями считали умерших колдунов, которые
не гнили в гробах и несли угрозу людям. По преданию, упыри по но-
чам покидают свои могилы, чтобы душить спящих и пить их кровь.
Их представляли с синими лицами и закутанными в черный плащ. На
правой стороне Днепра упырями называли детей-уродов с большой
головой, длинными руками и ногами, страдающими размягчением ко-
стей (остеомаляцией). Еще упырями считали детей с двойным рядом
зубов, с заячьей губой и деформацией черепа. По преданию, будущий
гетман Сирко родился с зубами, чем вызвал суеверный страх одно-
сельчан. Младенцев с врожденным уродством часто убивали, считая
их детьми Дьявола. По поверьям, упыря можно встретить при полном
месяце, в особенности на день равноденствия.
Летом 1727 г. киевский полковник А. Танский прислал в местную
канцелярию крестьянина С. Калениченко, который в своих показани-
ях признал себя упырем и предрекал мор в некоторых местах Укра-
ины. Странное признание, учитывая то, что народная молва считала
самого А. Танского убийцей и упырем. Не отводил ли полковник от
себя подозрение таким вынужденным поступком?
Танский был человеком богатым, владевшим как большим капи-
талом, так и значительной земельной собственностью. Женитьбой на
дочери Палия, за которой он взял большое приданое, своими грабежа-
ми и притеснениями казаков и поляков, он еще более увеличил свое
состояние. Несмотря на все его злодеяния, имя Танского, благодаря
богатым пожертвованиям на монастыри и храмы, часто поминалось
добрым словом среди строителей и благотворителей Киева и пользо-
валось в этом отношении широкой известностью.
Однажды в Киев за подаяниями пришли монахи с Афона. Танский
подарил странникам бочонок червонцев и предоставил свой дом для
хранения всего собранного в Малороссии. Но скупость одолела Тан-
ского – жаль ему стало своих червонцев, завидно было смотреть и на
собранные богатства. Решил полковник вернуть все с лихвой. Слу-
гам было отдано приказание утопить монахов в Днепре и овладеть
их имуществом. Но при этом один из монахов спасся и рассказал обо
всем своему архимандриту. Последний прибыл в Киев с целью угово-
рить Танского возвратить награбленное Афону. Злодей от всего от-
пирался. Тогда архимандрит наложил на него следующее проклятие:
«За то, что Антон Танский погубил невинные души, утаил церковные
деньги, земля не примет его; добро его, приобретенное неправдою, ис-
чезнет, яко воск от лица огня, перейдет к чужим людям и род его из-
ведется».
Танский же стал еще более жадным и злым – так и не покаявшись,
скончался. И вот каждую ночь из гроба стал вылазить старый полков-
ник: борода по пояс, очи горят огнем, в руке пернач (булаву) держит и
бродит, пока петухи не запоют, а тогда страшно застонет и снова ло-
жится в гроб. Сыновья полковника позвали печерского архимандрита
и раскопали могилу. Танский лежал, словно живой – у него выросла
борода и отросли ногти. Сыновья пробили покойного отца осиновым
колом, после чего тот перестал бродить по ночам. Но в полночь на
месте погребения еще долго слышались тяжкие стоны [96, 97].
Погребение вампира
Особого внимания заслуживает погребение вампира на Старо-
киевской горе. На ее северо-западном склоне археологи обнаружи-
ли остатки жилища, где под истлевшим полом и было обнаружено
захоронение. Это погребение неканонично по всем деталям обряда.
Вызывает удивление необычная ориентация тела покойника (головой
на север) и расположение захоронения под полом жилой постройки:
«Контуры ямы не прослеживаются. Погребение женское, скелет вы-
тянут на спине и лежит головой на север. Судя по остаткам полуист-
левшего дерева, сохранившегося в виде продольных полос волокнами
по линии Север-Юг, погребение, видимо, находилось в гробу. В об-
ласти поясницы оно было насквозь пробито большим железным гвоз-
дем – костылем длиной более 8 см, шириной до 1 см, конец которого
был загнут с внешней стороны дна гроба. Весьма вероятно, что этот
случай связан с ритуалом «посмертного умерщвления вампира». Не-
обычайная ориентация погребения, пробивание гвоздем и глубина за-
хоронения ниже обыкновенного (1,8 м от поверхности), опущенного в
заполнение жилища, резко выделяет рассматриваемое погребение из
всех исследованных на Старокиевской горе» [98].
В середине 1990-х гг. в р-не Львовской пл. археологи обнаружили
древнее захоронение. Сквозь скелет и остатки гроба проходил ржа-
вый железный костыль – словно умершего прибили к домовине. По-
добное производилось не только для «посмертного умерщвления»,
но и для того, чтобы «нечистый покойник» не смог покинуть могилу
[99].
Оборотни из Магриба
Вера в оборотничество очень древняя и часто встречается в народ-
ных преданиях. В известном памятнике древнерусской литературы
«Слово о полку Игорове» много оборотничества. Князь Игорь по оче-
реди превращается то в горностая, то в сокола. Ярославна говорит:
«Полечу зегзицею» (кукушкой). Тут же князь полоцкий Всеслав пре-
вращается в волка. Про историческое лицо, вождя половцев Боняка,
Ипатьевская летопись сообщает: «И встал Боняк, отъехал от своей
рати, и начал выть по волчьи, и отозвался вытьем ему волк, и нача-
ли многие волки выть». Геродот упоминал о загадочном славянском
племени невров. Они были колдунами и оборотнями: «…ибо каждый
невр ежегодно по разу становится на несколько дней волком, а потом
снова приобретает предыдущий вид».
По преданию, оборотнями становятся дети, похищенные нечистой
силой. В народе их боялись за хищное поведение и подлый нрав. Что-
бы оборотень после смерти не превратился в упыря, ему перерезали
пяточные сухожилия, а глаза (или рот) зажимали монетами. Хорошей
защитой от оборотней и ведьм считались ярчуки. Это была особая
порода собак, скрещенных с волками. Считалось, что ярчуки могли
противостоять нечистой силе и умели отличить обычное животное
от оборотня.
Умение подражать звукам хищных животных было присущее
славянским ярам и европейским берсеркам – «медвежьим шкурам».
Это искусство помогало бороться с кавалерией противника: лошади
очень пугались звериных рыков, издаваемых «воинами-оборотнями»,
порой сбрасывая своих ездоков. Геродот описывал, как воины пер-
сидского царя Дария, подражая ослиному реву, приводили в смятение
скифскую конницу. «Воины-оборотни» входя в экстаз, теряли страх
и словно получали дополнительную силу и ловкость от животного,
которому подражали. Одетые в звериные шкуры они производили
жуткое впечатление на противника. «Оборотни» почти не чувствова-
ли боли и падали не от ран, а от усталости [100]. Воины-разведчики
североамериканского племени Оглала надевали волчьи шкуры, и о
них говорили, что их «ноги так же быстры, как у волка». Возвраща-
ясь в свои лесные лагеря, они выли по-звериному.
Интересную легенду приводит исследователь оккультных наук
О. Исхаков. По преданию, за несколько веков до крещения Киев
пытались захватить странные оборотни. Киевская княгиня Добруша
занемогла и вызвала через своих скифских родственников врачевате-
лей из Магриба. Так в древности называли страны, лежащие к западу
от Египта. Арабы говорят: «Магриб – священная птица. Тело ее – Ал-
жир, правое крыло – Тунис, левое – Марокко».
Никто так и не узнал, кем на самом деле были эти врачеватели... В
тот миг, когда нога первого чужеземца ступила на киевскую землю за
Большими воротами, с единственного христианского храма Андрея
Первозванного упал огромный серебряный крест. Волхвы ощутили,
что над городом повисла незримая темная туча и все наполнилось
потусторонним Злом. Они посоветовали князю Бодру немедленно
изгнать бесов. Но тот не мог отменить княжеского слова и решения.
Княгиня скончалась через семь дней после прихода «врачевателей».
Тяжко занемог и сам князь. Тогда горожане выволокли «бесов» из те-
рема и плетьми погнали их до Больших ворот. Волхвы предупредили,
что если в городской черте прольется хоть одна капля сатанинской
крови, то проклятье охватит весь Киев... А за воротами, в восьми
верстах с трех сторон стояла дикая иноплеменная орда. Дело закон-
чилось кровопролитной битвой, но Киев удалось отстоять. Судя по
всему, если бы бесам-оборотням удалось остаться в городе еще на
несколько дней, исход был бы однозначным – киевлянам готовилась
страшная смерть и вековечное рабство. В течение четырех дней по-
сле казни черные души оборотней посещали горожан, пытаясь за-
разить их одержимостью, чтобы вечно царить на славянской земле.
Но благодаря коллективному магическому ритуалу волхвов «изверги
Магриба» были прокляты и изгнаны навсегда.

Звериный шабаш
По преданию, еще в языческие времена, на Замковой горе два раза
в год – весной и осенью, собиралась волчья стая. Здесь несколько
ночей подряд волки со всей округи и лесов вокруг Ирпеня устраивали
своеобразный звериный шабаш. Жуткий многоголосый вой будора-
жил весь Киев. Лаяли и визжали от страха собаки, в ужасе мычали
коровы и блеяли овцы.
Предводителем шабаша был колдун, обитавший где-то на берегу
Ирпеня. Киевляне называли его «лесовым заступником» и верили,
что он знает язык животных. Говорили, что во время «звериного ша-
баша» на вершине горы появлялось огненное кольцо. В нем звери и
устраивали свои непонятные игрища. Волки поедали особую травку
– шалели от нее, выли на луну и катались по земле. Затем в огненный
круг входил сам «лесовой заступник», и серые разбойники начинали
превращаться в людей.
В XIV в. один из литовских князей решил очистить Замковую гору
от волчьего разгула и нечистой силы. Он велел ночью окружить гору
и перебить все зверье. Волки остервенело бросались на воинов, но
гибли под ударами копий и мечей. Через несколько дней князь пове-
лел возвести замок на опустевшей вершине.
Однажды, в одну из осенних ночей у недавно возведенной крепо-
сти появились волки. Стаю возглавлял колдун-оборотень в волчьей
шкуре. Волки медленно бежали вдоль стен, совершая круг за кругом.
Стражники швыряли вниз зажженные факелы и стреляли из луков.
Но это не помешало волкам завершить свой зловещий обход. На сле-
дующую ночь замок был охвачен огнем. С тех пор перед каждым по-
жарищем на Замковой горе появлялась волчья стая во главе с колду-
ном-оборотнем [68].
Оборотни на службе Добра
Не всегда в легендах оборотни представляют Зло. Иногда они вы-
ступают и как защитники рода. Славянские гусляры воспевали следу-
ющую историю:
В Киев пришло известие, что Золотая Орда, обосновавшаяся на
Кавказе, готовится к вторжению на славянские земли. Узнал об этом
и киевский колдун Вольга Всеславич. Говорят, что мать колдуна
Марфа Всеславьевна была киевской княжной, а отец – Змеем. Муже-
ство досталось ему от матери, а от отца – чары и хитрость. По ночам
Вольга принимал облик льва и охотился на лесных зверей. Когда он
отправлялся на ловлю осетра, то принимал облик щуки. Однако днем
он был воином и вождем племени.
Колдун собрал своих сотников на совет, но никому из них не хва-
тило смелости отправиться на разведку. Тогда Вольга превратился в
золоторогого барана и побежал к стану врага. И вот он застыл на
горном кряже, разглядывая простиравшуюся внизу равнину. Вдалеке,
около ханского лагеря, маршировали стражники. Превратившись в
птичку с алым хохолком Вольга приземлился на шатер хана. Кол-
дун подслушал планы Золотой Орды и той же ночью превратился в
хорька. Он обрывал тетиву луков и перекусывал стрелы. Неожидан-
но стражники услышали предсмертный хрип лошадей. Воины хана
бросились искать невидимого врага. Поначалу кто-то увидел волчью
тень на крепостной стене, затем другие услышали удары крыльев со-
кола, летящего в сторону славянских земель.
Но такой мести Вольге было недостаточно. Он собрал воинов в
Киеве и отправил их на юг к татарскому лагерю. Никто не заметил
их продвижения, никто не услышал их шагов. Зоркий стражник, ос-
матривавший укрепления, не заметил тысячи муравьев, ползущих
колонной под воротами. Вдруг хан и его охрана, находившиеся вну-
три укреплений, увидели воинов, выросших на том месте, где прежде
были крошечные муравьи. Спустя несколько мгновений татары пали
от славянских мечей.
В XVII в. родилась легенда, что знаменитый атаман Сирко умел
превращаться в волка. Недаром укр. слово «сiрко» – один из эпите-
тов этого четвероногого разбойника. На Руси волков называли также
«хортами». Отсюда и название известного казацкого острова – Хортица.