Согласно фольклору филиппинского народа тагбануа, проживающего в центральной и северной частях острова Палаван, Байбай — дух-хранитель риса, разновидность природных духов-элементалей энгканто.

В фольклоре басков Ааче — злой дух в облике молодого красного быка либо алого пламени в форме быка, но также обладающий способностью принимать иные формы: человека, лошади, козы, свиньи, дракона. Большую часть времени проводит в своей пещере под названием Эускаль Эррия (Euskal Herria), из которой выходит только в штормовые ночи, чтобы сеять хаос и вызывать разрушения. По другой версии, он сам является причиной шторма. Блуждая в ночи, он будет карать всех встречных, однако баски не считают это чем-то плохим, полагая, что в такую непогоду все порядочные люди сидят по домам, и поэтому ааче встречает лишь преступников, замышляющих неладное. Являясь таким образом духом справедливости, он крайне нетерпим ко лжи и мошенничеству. Если же вы все-таки столкнетесь с ним, вам следует быть смелым, вежливым и честным с ним, всячески проявляя уважение.

Та́ннаму квиси́н — в корейской мифологии общее название древесных духов. По анимистическим представлениям древних корейцев, старые деревья, особенно высокие и крупные, были вместилищем духов — в народной мифологии считалось, что у каждого дерева свой дух, однако рождались эти духи исключительно в старых деревьях.

Обращаясь с мольбой к танннаму квисин, люди верили, что это излечит их от недугов и принесёт счастье. Женщины обращались к ним за помощью, желая забеременеть. До недавнего времени в Корее сохранялся культ больших старых деревьев как духов-хранителей данной местности (тансу). Почитание дерева как священного алтаря отражено в мифе о Тангуне и связано с мировым деревом. Корейские записи о танннаму квисин и священных деревьях имеют аналоги в древнекитайских мифах о солнечном дереве Фусан, о большом персиковом дереве на горе Душошань, которое было скопищем духов и тень от которого падала на 3 тысячи ли (2: с.517; 216: с.202).

Мульквиси́н — в корейской мифологии общее название водяных духов, обитавших в морях, реках, прудах, болотах, колодцах. Считалось, ими становились души утопленников.

В разных местах Кореи приносились жертвы духам четырёх морей — Тонхэсину (духу восточного моря) в Янъяне, Сохэсину (духу западного моря) в Пхунчхоне, Намхэсину (духу южного моря) в Наджу и Пукхэсину (духу северного моря) в Кёнсоне. Кроме того, весной и осенью для спокойствия в стране и во избежание наводнений духам семи водоёмов (Чхильдоксин) совершались жертвоприношения в виде пятицветных ритуальных денег, которые бросали в воду (2: с.370; 216: с.187).

Сансин — в корейской мифологии духи гор. По народным представлениям, в горах обитают духи предков (включая мифических первопредков), которые со временем превращаются в сансин. Как правило, это духи мужского пола. В средние века считалось, что в сансин могли превратиться правители, полководцы, знаменитые конфуцианцы.

Сонан — в корейской мифологии духи-покровители местностей, городов, селений и крепостных стен. Места обитания сонан — посвященные им алтари в виде груды мелких камней, иногда сложенные пирамидками, под священным деревом или кустарником у обочины дороги, у входа в деревню или монастырь, или чаще на перекрёстке дорог на горе, защищающей данную местность с севера.

Женщины обращались к сонан с просьбой о ниспослании потомства, торговцы — об увеличении доходов, невесты — о благополучии в семье родителей после переезда к мужу, моряки — о предотвращении кораблекрушения.

В шаманской мифологии сонан — также почитаемый дух. Возле алтарей шаманки совершали различные обряды с благодарственными воздаяниями духам сонан (2: с.498; 216: с.122).

Чансы́н — в корейской мифологии могущественные духи-покровители, защищающие селения от нечистой силы и напастей. Изображения чансын устанавливались у входа в селение или монастырь, на обочине или у развилки дорог — деревянные, позже каменные столбы, в верхней части которых вырезались мужские и женские головы с выпученными глазами, оскалом зубов. Происхождение столбов-фетишей с образами чансын возводят к фаллической символике, либо к обители духов-сотто, выполнявших функции духа-покровителя и его фетиша, и каменным идолам (ипсок). По своим функциям чансын сходны с сонан и горными духами сансин.

В позднюю эпоху столбы чансын служили также пограничными знаками (2: с.594; 216: с.135).

Хогуксин — в корейской мифологии духи-защитники страны. У древнекорейских племён было распространено поклонение хогуксин, у племён йе и мэк олицетворением хогуксин был медведь (комсин). Культ хогуксин приобрёл общегосударственный характер примерно с VII века, во время Объединённого Силла́, одного из легендарных корейских государств. По народным верованиям, в хогуксин превращались души умерших государей, знаменитых полководцев и мудрецов (2: с.577; 216: с.133).

В корейской мифологии согин (буквально "каменные люди") — духи, охраняющие покой мертвых, стражи могил. Они делятся на мунсок — хранителей могил мирных (гражданских) людей, и мусок, охраняющих могилы военных. Первые были одеты в ритуальный халат или в форменную одежду; в руках у них была табличка с фамилией покойного, на голове возвышалась ритуальная шляпа. Вторые были одеты в латы и вооружены мечом в ножнах, подвешенным спереди на пояснице. Обеими руками военные стражи опирались на меч. Каменные фигуры согин ставились у усыпальниц государей и могил высокопоставленных сановников начиная с периода Объединённого Силла́^* (VII-X века) и вплоть до XX века.