Морозко. Русская сказка из собрания Александра Николаевича Афанасьева

Морозко

Русская сказка из собрания Александра Николаевича Афанасьева

Жили-были старик да старуха. У старика со старухою было три дочери. Старшую дочь старуха не любила (она была ей падчерица), почасту её журила, рано будила и всю работу на неё свалила. Девушка скотину поила-кормила, дрова и водицу в избу носила, печку топила, обряды* творила, избу мела и всё убирала ещё до́ свету; но старуха и тут была недовольна и на Марфушу ворчала:

— Экая ленивица, экая неряха! И голик-то не у места, и не так-то стоит, и сорно-то в избе.

Девушка молчала и плакала; она всячески старалась мачехе уноровить* и дочерям её услужить; но сёстры, глядя на мать, Марфушу во всём обижали, с нею вздорили* и плакать заставляли: то им и любо было! Сами они поздно вставали, приготовленной водицей умывались, чистым полотенцем утирались и за работу садились, когда пообедают. Вот наши девицы росли да росли, стали большими и сделались невестами. Скоро сказка сказывается, не скоро дело делается. Старику жалко было старшей дочери; он любил её за то, что была послушляная* да работящая, никогда не упрямилась, что заставят, то и делала, и ни в чём слова не перекорила*; да не знал старик, чем пособить горю. Сам был хил, старуха ворчунья, а дочки её ленивицы и упрямицы.

‎Вот наши старики стали думу думать: старик — как бы дочерей пристроить, а старуха — как бы старшую с рук сбыть. Однажды старуха и говорит старику:

— Ну, старик, отдадим Марфушу замуж.

— Ладно, — сказал старик и побрёл себе на печь; а старуха вслед ему:

— Завтра встань, старик, ты пораньше, запряги кобылу в дровни и поезжай с Марфуткой; а ты, Марфутка, собери своё добро в коробейку да накинь белую исподку*: завтра поедешь в гости!

Добрая Марфуша рада была такому счастью, что увезут её в гости, и сладко спала всю ночку; поутру рано встала, умылась, богу помолилась, всё собрала, чередом уложила, сама нарядилась, и была девка — хоть куды невеста! А дело-то было зимою, и на дворе стоял трескучий мороз.

‎Старик наутро, ни свет ни заря, запряг кобылу в дровни, подвёл ко крыльцу; сам пришёл в избу, сел на коник* и сказал:

— Ну, я всё изладил!

— Садитесь за стол да жрите! — сказала старуха.

Старик сел за стол и дочь с собой посадил; хлебница* была на столе, он вынул челпан* и нарушал* хлеба и себе и дочери. А старуха меж тем подала в блюде старых щей и сказала:

— Ну, голубка, ешь да убирайся, я вдоволь на тебя нагляделась! Старик, увези Марфутку к жениху; да мотри, старый хрыч, поезжай прямой дорогой, а там сверни с дороги-то направо, на бор, — знаешь, прямо к той большой сосне, что на пригорке стоит, и тут отдай Марфутку за Морозка.

Старик вытаращил глаза, разинул рот и перестал хлебать, а девка завыла.

— Ну, что тут нюни-то распустила! Ведь жених-то красавец и богач! Мотри-ка, сколько у него добра: все елки, мянды* и берёзы в пуху; житьё-то завидное, да и сам он богатырь!

‎Старик молча уклал пожитки, велел дочери накинуть шубняк* и пустился в дорогу. Долго ли ехал, скоро ли приехал — не ведаю: скоро сказка сказывается, не скоро дело делается. Наконец доехал до бору, своротил с дороги и пустился прямо снегом по насту; забравшись в глушь, остановился и велел дочери слезать, сам поставил под огромной сосной коробейку и сказал:

— Сиди и жди жениха, да мотри — принимай ласковее.

А после заворотил лошадь — и домой.

‎Девушка сидит да дрожит; озноб её пробрал. Хотела она выть, да сил на было: одни зубы только постукивают. Вдруг слышит: невдалеке Морозко на ёлке потрескивает, с ёлки на ёлку поскакивает да пощёлкивает. Очутился он и на той сосне, под коёй де́вица сидит, и сверху ей говорит:

— Тепло ли те, де́вица?

— Тепло, тепло, батюшко-Морозушко!

Морозко стал ниже спускаться, больше потрескивать и пощёлкивать. Мороз спросил де́вицу:

— Тепло ли те, де́вица? Тепло ли те, красная?

Де́вица чуть дух переводит, но ещё говорит:

— Тепло, Морозушко! Тепло, батюшко!

Мороз пуще затрещал и сильнее защёлка́л и де́вице сказал:

— Тепло ли те, де́вица? Тепло ли те, красная? Тепло ли те, лапушка?

Де́вица окостеневала и чуть слышно сказала:

— Ой, тепло, голубчик Морозушко!

Тут Морозко сжалился, окутал де́вицу шубами и отогрел одеялами.

‎Старуха наутро мужу говорит:

— Поезжай, старый хрыч, да буди молодых!

Старик запряг лошадь и поехал. Подъехавши к дочери, он нашёл её живую, на ней шубу хорошую, фату дорогую и короб с богатыми подарками. Не говоря ни слова, старик сложил все на́ воз, сел с дочерью и поехал домой. Приехали домой, и де́вица бух в ноги мачехе. Старуха изумилась, как увидела девку живую, новую шубу и короб белья.

— Э, сука, не обманешь меня.

‎Вот спустя немного старуха говорит старику:

— Увези-ка и моих-то дочерей к жениху; он их ещё не так одарит!

Не скоро дело делается, скоро сказка сказывается. Вот поутру рано старуха деток своих накормила и как следует под венец нарядила и в путь отпустила. Старик тем же путём оставил девок под сосною. Наши де́вицы сидят да посмеиваются:

— Что это у матушки выдумано — вдруг обеих замуж отдавать? Разве в нашей деревне нет и ребят! Неровен чёрт приедет, и не знаешь какой!

‎Девушки были в шубняках, а тут им стало зябко.

— Что, Параха? Меня мороз по коже подирает. Ну, как суженый-ряженый не приедет, так мы здесь околеем*.

— Полно, Машка, врать! Коли рано женихи собираются; а теперь есть ли и обед* на дворе.

— А что, Параха, коли приедет один, кого он возьмёт?

— Не тебя ли, дурище?

— Да, мотри, тебя!

— Конечно, меня.

— Тебя! Полное́ тебе цыганить* да врать!

Морозко у девушек руки ознобил, и наши де́вицы сунули руки в пазухи да опять за то же.

— Ой ты, заспанная рожа, нехорошая тресся*, поганое рыло! Прясть ты не умеешь, а перебирать и вовсе не смыслишь.

— Ох ты, хвастунья! А ты что знаешь? Только по беседкам ходить да облизываться. Посмотрим, кого скорее возьмёт!

Так де́вицы растабаривали и не в шутку озябли; вдруг они в один голос сказали:

— Да кой хранци*! Что долго нейдёт? Вишь ты, посинела!

‎Вот вдалеке Морозко начал потрескивать и с ёлки на ёлку поскакивать да пощёлкивать. Де́вицам послышалось, что кто-то едет.

— Чу, Параха, уж едет, да и с колокольцом.

— Поди прочь, сука! Я не слышу, меня мороз обдирает.

— А ещё замуж нарохтишься*!

И начали пальцы отдувать. Морозко всё ближе да ближе; наконец очутился на сосне, над де́вицами. Он де́вицам говорит:

— Тепло ли вам, де́вицы? Тепло ли вам, красные? Тепло ли, мои голубушки?

— Ой, Морозко, больно студёно! Мы замёрзли, ждём суженого, а он, окаянный, сгинул.

Морозко стал ниже спускаться, пуще потрескивать и чаще пощёлкивать.

— Тепло ли вам, девицы? Тепло ли вам, красные?

— Поди ты к чёрту! Разве слеп, вишь, у нас руки и ноги отмёрзли.

Морозко ещё ниже спустился, сильно приударил и сказал:

— Тепло ли вам, девицы?

— Убирайся ко всем чертям в омут, сгинь, окаянный! — и девушки окостенели.

‎Наутро старуха мужу говорит:

— Запряги-ка ты, старик, пошевёнки; положи охабочку сенца да возьми шубное опахало*. Чай девки-то приозябли; на дворе-то страшный мороз! Да мотри, ворове́й*, старый хрыч!

Старик не успел и перекусить, как был уж на дворе и на дороге. Приезжает за дочками и находит их мёртвыми. Он в пошевёнки деток свалил, опахалом закутал и рогожкой закрыл. Старуха, увидя старика издалека, навстречу выбегала и так его вопрошала:

— Что детки?

— В пошевнях.

Старуха рогожку отвернула, опахало сняла и деток мёртвыми нашла.

‎Тут старуха как гроза разразилась и старика разбранила:

— Что ты наделал, старый пес? Уходил ты моих дочек, моих кровных деточек, моих ненаглядных семечек, моих красных ягодок! Я тебя ухватом прибью, кочергой зашибу!

— Полно, старая дрянь! Вишь, ты на богатство польстилась, а детки твои упрямицы! Коли я виноват? Ты сама захотела.

Старуха посердилась, побранилась, да после с падчерицею помирилась, и стали они жить да быть да добра наживать, а лиха не поминать. Присватался сусед, свадебку сыграли, и Марфуша счастливо живёт. Старик внучат Морозком стращал и упрямиться не давал. Я на свадьбе был, мёд-пиво пил, по усу текло, да в рот не попало.


Зюзя — в белорусской мифологии дух зимы, воплощение холода, а также локальный аналог Деда Мороза

 

Записано в Никольском уезде Новгородской губернии.

Номер сказки в сборнике А.Н.Афанасьева: №95 (993: Т.1)

Сюжетный тип сказки по международному указателю Аарне-Томпсона (АТ): 480

Wikipedia (ru)Fantlab


Культурно-географическая классификация существ: Культурна-геаграфічная класіфікацыя істот: Kulturalno-geograficzna klasyfikacja istot: Культурно-географічна класифікація істот: Cultural and geographical classification of creatures:

Comments

Отправить комментарий

The content of this field is kept private and will not be shown publicly.
CAPTCHA
Пожалуйста, введите слова, показанные на картинке ниже. Это необходимо для того, чтобы выяснить, являетесь ли Вы человеком или представляете из себя спам-бота. Спасибо.
6 + 3 =
Решите эту простую математическую задачу и введите результат. То есть для 1+3, введите 4.

Только зарегистрированные пользователи могут оставлять комментарии. Пожалуйста, войдите или зарегистрируйтесь. Only registered users can post a new comment. Please login or register. Only registered users can post a new comment. Please login or register.