В английском фольклоре самый известный из хобгоблинов. Как и все прочие хобгоблины, паки обладают способностью к оборотничеству; кроме того, они охотно помогают людям, выполняя ту же работу, что и брауни. Тем не менее, паков нередко отождествляли с бесами. Любимая забава паков — сбивать с дороги путников.

Подобно другим хобгоблинам, паки не терпят неверных влюбленных. Как и брауни или файнодери, пака можно прогнать, предложив ему в дар новую одежду.

Шекспир в своей пьесе «Сон в летнюю ночь» наделил Пэка индивидуальным характером, и с тех пор невозможно стало говорить, как говорит Роберт Бёртон в "Анатомии меланхолии", о паке с маленькой буквы, или же, как Лэнглэнд, приравнивать Пака к дьяволу и называть преисподнюю «Поуковым скотным двором».

"Разновидность брауни (значительно превышающая его размерами) — это хобгоблин (hobgoblin). Хобгоблин, который отнюдь не какой-то вариант гоблина, на что, казалось бы, указывает название, вовсе не кровожадное чудовище (вопреки бестиариям ролевых игр), хотя следует признать, он большой любитель до всяческих фокусов и шуток, которые далеко не всегда так уж безобидны.

В якутской мифологии духи, обитающие в глубине вод (2: с.511), аналог славянских шуликунов<

По поверьям Пермского края, Урала, кузутики — маленькие нечистые духи, черт

Села кикимора на корягу, кормит игошей вольчьими ягодами. Младенцы едят, ничего, — не давятся.

А.Н.Толстой "Русалочьи сказки", "Кикимора" (948: с.62)

"Фантастическое существо, соединяющее черты лешего и домового; безрукий и безногий урод; мертворожденный младенец; дух умершего без крещения.

Игоши — повѣрье, еще менѣе общее и притомъ весьма близкое къ кикиморамъ: уродецъ, безъ рук безъ ногъ, родился и умеръ некрещенымъ; онъ, подъ названіемъ игоши, проживаетъ то тутъ, то тамъ и проказитъ, какъ кикиморы и домовые, особенно, если кто не хочетъ признать его, невидимку, за домовика, не кладетъ ему за столомъ ложку и ломтя, не выкинетъ ему изъ окна шапки или рукавицъ и проч.

"О подруга и спутница Ночи, о ты, коя радуешь собак лаем и потоком крови, крадешься во мраке между могилами, о ты, которая жаждешь крови и несешь ужас смертным, о Горгона, Мормона, Луна Тысячеликая, соблаговоли принять наши жертвы!"

Говард Филлипс Лавкрафт "Кошмар в Ред-Хуке" (49: с.346-347)

В славянском фольклоре "родная сестра русалкам, тоже водяница, только живет она на болоте, в белоснежном цветке кувшинки с котел величиной. Она неописуемо прекрасна, бесстыдна и прельстительна, а в цветке сидит, чтобы спрятать от человека гусиные свои ноги, вдобавок — с черными перепонками.

Чуть вечернею росою осыпается трава,

Чешет косу, моет шею чернобровая вдова.

И не сводит у окошка с неба темного очей,

И летит, свиваясь в кольца, в ярких искрах длинных змей.

И шумит, все ближе, ближе, и над вдовьиным двором,

Над соломенною крышей рассыпается огнем.

И окно тотчас затворит чернобровая вдова;

Только слышатся в светлице поцелуи да слова...

Афанасий Фет "Змей", 1847 год

В славянских поверьях человек-оборотень, оборачивающийся бурым медведем.

"Молва о бегемоте достигла аравийских пустынь, где его образ был изменен и возвеличен.