Странник, ты знал, что слон состоит из хобота, ушей и бегемота?
Странник, ты знал, что слон состоит из хобота, ушей и бегемота?
"В средневековых поверьях дух воды, прекрасная женщина, заманивающая путников, чтобы родить ребенка и получить благодаря этому человеческую душу."
М.Ю.Лермонтов "Герой нашего времени"
(ремарка к книге)
"В фольклоре народов Западной Европы, а также в алхимической традиции водяные духи" (216: с.206), "мифические существа, созданные фантазией средневековых алхимиков и кабалистов, заимствовавших основные их черты частью из народных германских представлений о нимфах и русалках, частью из греческих мифов о наядах, сиренах и тритонах. Иногда народная фантазия приписывала им рыбий хвост, которым оканчивалось туловище вместо ног" (167). "Выходя из воды, ундины принимают облик прекрасных девушек; сидя на камнях, они расчесывают свои чудесные волосы (золотого или иногда зеленоватого цвета — (167)) и всячески соблазняют мужчин" (216: с.206).
"Там девушка, песнь распевая,
Сидит высоко над водой.
Одежда на ней золотая,
И гребень в руке — золотой.
И кос ее золото вьется,
И чешет их гребнем она,
И песня волшебная льется,
Так странно сильна и нежна.
И, силой плененный могучей,
Гребец не глядит на волну,
Он рифов не видит под кручей, —
Он смотрит туда, в вышину.
Я знаю, волна, свирепея,
Навеки сомкнется над ним, —
И это все Лорелея
Сделала пеньем своим."
Генрих Гейне "Лорелея" ("Ich weiss nicht, was soll es bedeuten...")
Перевод Вильгельма Левика
"Эти девы, выходя при свете луны на поверхность вод и берега, поют и водят хороводы, помрачая своими песнями ум юношей, они схватывают их в объятия и вместе с ними кидаются на дно озер, рек и источников" (9), где дарили своею любовью и где года и века проходили как мгновенья..." (167). Красота их обольстительна, очи блестят, как небесные звезды, а рассыпанные по плечам кудри шелестят и звенят очаровательной музыкой; как скоро человек заслышит музыку их кудрей, он впадает в непробудный сон..." (9)
Если человек поддастся на обольщение, его затем либо убьют, либо сделают своим возлюбленным (216: с.206-207). "По скандинавским воззрениям, человек, попавший однажды к ундинам, уже не возвращался назад на землю, истощенный их ласками.
Иногда ундины вступали в брак с людьми на земле, так как получали при этом бессмертную человеческую душу, особенно если у них рождались дети. Эта последняя черта лежит в основе средневековых романов о Мелюзине, о рыцарях Темрингере и Штауффенбергере. Новейшие писатели, особенно поэты романтической школы, охотно пользовались легендами об ундинах. Наиболее известны повесть де Ламотт-Фук "Ундина" (1813), переведенная стихами на русский язык В.А.Жуковским (1836), стихотворение Гейне "Ich weiss nicht, was soll es bedeuten..." (см.выше), сказка Андерсена "Русалочка", поэма Т.Готье "L'ondine et le рecheur". На сюжет повести Фуке написаны оперы Гофманом (романтическим писателем) и Лортцингом; писали оперы на этот сюжет также и русские композиторы — Львов и Чайковский (последний уничтожил свое произведение)" (167).
В качестве яркого примера подобного сюжета может послужить "старинная германская легенда, согласно которой русалка по имени Ондина влюбилась в рыцаря Лоуренса — а тот в нее. Зная о том, что, родив ребенка, она потеряет бессмертие, девушка все равно согласилась выйти замуж за любимого. На венчальном алтаре рыцарь поклялся ей в верности: "Дыханье каждого моего утреннего пробуждения будет залогом любви и верности тебе". Год спустя Ондина родила ему сына. Шли годы. Она старела, и муж стал терять к ней интерес. В один прекрасный день женщина застала его в объятиях другой, более молодой дамы. Убитая горем, экс-русалка прокляла Лоуренса: "Ты поклялся мне своим утренним дыханием! Так знай — пока ты бодрствуешь, оно будет при тебе, но как только ты уснешь, дыхание покинет твое тело и ты умрешь".
В наши дни "Проклятье Ондины" — неофициальное название синдрома остановки дыхания во сне. Больные им люди способны дышать, лишь бодрствуя. Большинство из них умирает в младенчестве, и лишь единицы выживают благодаря дыхательным аппаратам" (136).
"Считается, что ундины — духи молодых женщин, покончивших с собой из-за несчастной любви.
Мужчины со склонностью к музыке не раз пытались сойтись с ундинами, ибо хорошо известно, что те сочиняют и наигрывают на своих арфах замечательые мелодии. Таким музыкантам сказки дают совет: обмотайте талию одним концом струны, а другой обвяжите вокруг дерева на берегу, иначе пение и музыка ундины настолько вас очаруют, что вы уже не захотите вернуться" (216: с.207).
"...Только тот, кто достанет волшебный цветок папоротника, может свободно любоваться на легкую, грациозную пляску водяных красавиц и слушать их пленительное пение; он даже может подчинить своей власти ундин, которые будут гнать в его сети рыбу и орошать его поля при засухе" (9).
Как нимфы и русалки, ундины "носятся над нивами и полями, и с одной стороны, наполняя их влагою, дают богатый урожай, а с другой, посылая несвоевременные ливни и бури, повреждают зреющие жатвы.
...там, где вьются их легкие хороводы, трава растет зеленее и роскошнее" (9).
"Другое дело — ундине, существующие в прибалтийских народных поверьях (заметьте, корень в слове тот же, латинский). Они — типичные русалки с рыбьими хвостами. Вот что рассказывают о водяных девах ундине в Литве:
Žvejai žvejojo Nemune ties Plokščiais ir užmetė tinklą į tokią įlanką, kuri buvo kaip bala Nemuno krante. Užmetę tinklą, ištraukė didelę nei žuvį, nei žmogų. Ji buvo labai graži, turėjo geltonus plaukus ir labai mažas ir trumpas rankas. Vietoj kojų buvo lyg žuvies uodega. Žvejai ją parvežė namo, padarė didelę skalbtuvę ir įleido į vandenį. Vandenį veždavo iš Nemuno, šis buvo dešimt kilometrų nuo tos vietos, kur undinė. Kas antrą dieną jai mainydavo vandenį. Ir eidavo žmonės iš visur jos pažiūrėti. O ji, kai daug prieidavo žmonių, užsileisdavo savo gražius garbanotus plaukus ant veido ir drūčiai verkdavo. Tik tos žvejo žmonos, pas kurią buvo, nebijodavo. Kai būdavo gražus oras, ji gražiai dainuodavo. Jos buvo labai gražus balsas, kokio neturi nė vienas žmogus, tik žodžių, ką ji dainuodavo, nebuvo galima suprasti. Visi žmonės iš aplinkinių kaimų ėjo jos pažiūrėti. O kai jau niekas nėjo žiūrėti, tada ją vežiojo po miestelius. Kai jau nusibodo, nuvežė atgal į Nemuną ir paleido. Tai ji tris kartus iškilo ir lenkė galvą atsidėkodama, kad paleido. Ir trečią sykį kai paniro, daugiau nebeiškilo.
Раз на Немане у Плокшчяй ловили неводом рыбу. Закинули рыбаки невод в заводь у самого берега, а заводь эта илистая оказалась, точно болото. Закинули невод, вытянули, а там незнамо что — то ли рыбина, то ли человек: раскрасавица — кудри у нее золотистые, ручки маленькие да коротенькие. Вместо ног — вроде хвост рыбий. Привезли ее рыбаки домой, сделали лохань попросторней и пустили ее в воду. За десять километров по воду ездили, к Неману, а воду меняли через день. Со всей округи стекались в ту деревню на ундине смотреть. А она, как наберется много народу, пригорюнится, прикроет волнистыми своими волосами личико и зарыдает. А жены рыбака, у которго была, совсем не боялась. А когда погода была, певала ундине — да так ладно! Голос у нее был дивный, у людей такого не бывает. Жаль только — в песнях ее никто ни словечка разобрать не мог. Изо всех окрестных деревень шли на нее подивиться. А как не стали ходить — повезли ее напоказ по городишкам. А потом и вовсе всем приелось. Тогда отвезли ундине опять к Неману да выпустили на волю. Трижды она вынырнула, трижды голову наклонила — благодарила, видно, что выпустили ее! А в третий раз погрузилась — и уж больше не показывалась.
"Как ундине поймали".
Записала Л.Мартинкявичюте в Каунасском районе в 1948 году
от М.Григялене, 58 лет. LTR 2717/195 (913: с.32; 378: с.150)
По Парацельсу "как духи воды, ундины входят наряду с гномами, сильфами и саламандрами в "алхимический квартет" элементалов.
Мэнли П.Холл замечает: "Ундины работают с жизненными веществами и жидкостями растений, животных и людей и присутствуют буквально везде, где есть вода. Когда ундины видны, они напоминают греческие статуи богинь. Они поднимаются из воды, окутанные туманом, и не могут долго существовать вне ее" (216: с.207).
P.S. В сеттинге Pathfinder ундины (undines) — потомки половых контактов водных джиннов (маридов) и людей (*).
Comments
Не уверен, что на картине Валледжо изображена именно ундина, но это, наверное, не так уж и важно.
В сеттинге Pathfinder ундины (undines) - потомки подводных джиннов-маридов.
забавно, добавлю в статью, когда доберусь до расширения. а есть иллюстрации ундин к этому сеттингу?
Пока к сожалению не нашёл.
ундины
Эти девы, выходя при свете луны на поверхность вод и берега, поют и водят хороводы; помрачая своими песнями ум юношей, они схватывают их в объятия и вместе с ними кидаются на дно озер, рек и источников. Красота их обольстительна, очи блестят, как небесные звезды, а рассыпанные по плечам кудри шелестят и звенят очаровательною музыкою; как скоро человек заслышит музыку их кудрей, он впадает в непробудный сон и, следовательно, испытывает то же обаяние, какое производят гусли-самогуды. Только тот, кто достанет волшебный цветок папоротника (= молнию), может свободно любоваться на легкую, грациозную пляску водяных красавиц и слушать их пленительное пение; он даже может подчинить своей власти ундин, которые будут гнать в его сети рыбу и орошать его поля при засухе. Как нимфы дождевых источников, литовские ундины и русские мавки и русалки носятся над нивами и полями, и с одной стороны, напояя их влагою, дают богатый урожай, а с другой, посылая несвоевременные ливни и бури, повреждают зреющие жатвы. Выше было указано, что там, где вьются их легкие хороводы, трава растет зеленее и роскошнее.
Девицы, бросающиеся с горя и отчаяния в воду, подхватываются русалками и поступают в среду этих водяных нимф, подобно тому, как у литовцев такие утопленницы превращаются в ундин.
Афанасьев, 3 том
В "Приключениях Тома Бомбадила" Том называет Золотинку "ундиной", (http://lib.ru/TOLKIEN/hobb-sng.txt), кстати.
Отправить комментарий